Можно ли забыть незабываемое?

Эксперименты, проведенные американскими психологами, наглядно показали, что эмоционально окрашенный опыт может весьма эффективно забываться под воздействием «отвлекающих» мыслей и конкурирующих воспоминаний. Однако то, что было забыто, можно вспомнить снова при наличии адекватных напоминающих «ключей».

В последние десятилетия нейробиологи и психологи добились поразительных успехов в расшифровке механизмов памяти. Сегодня уже в общих чертах известны многие важнейшие процессы, происходящие в мозгу на молекулярном и клеточном уровне при формировании воспоминаний (см.: Нейроны соревнуются за право участия в формировании рефлексов, «Элементы», 26.04.2007).

Пожалуй, самое важное, что удалось понять ученым, — это отсутствие принципиальной разницы (с точки зрения мозга или воспринимающего субъекта) между переживанием реальным и воображаемым и между переживанием и воспоминанием о нем. Например, когда мы видим бабочку, или вспоминаем, как мы видели бабочку, или вспоминаем, как мы вспоминали ее, или просто воображаем ее себе — в мозгу возбуждаются одни и те же нейроны. В мозгу нет никакого специального хранилища для воспоминаний, и процесс запоминания не связан с каким-либо перекодированием информации (хотя предполагает ее фильтрацию, что открывает путь для искажений). Память о событии записывается и хранится в тех же самых нервных клетках, которые возбуждались при его непосредственном переживании. Акт воспоминания основан на повторном возбуждении этих нейронов.

Поэтому при повторном воспоминании уже не очевидно, что именно мы вспоминаем: исходное переживание или наше предыдущее воспоминание о нем. Из сказанного ясно, что в нашей памяти постепенно могут накапливаться ошибки и искажения. Более того, хорошо известно, что некоторые наши воспоминания являются ложными — это память о том, чего никогда не было (мы можем, например, вообразить себе что-то или увидеть во сне, а потом искренне считать это реальным событием своей жизни). Феномен ложных воспоминаний сегодня весьма активно изучается психологами. Отличить подлинное воспоминание от ложного «изнутри», то есть только путем анализа самого воспоминания — без привлечения внешних свидетельств, — на сегодняшний день технически невозможно, а скорее всего это невозможно и в принципе.

Обратной стороной памяти (и, по-видимому, ее неотъемлемой частью) является способность забывать. Как ни странно, психологи до сих пор не пришли к единому мнению по поводу даже самых базовых характеристик и свойств процесса забывания, не говоря уже о глубинных механизмах. Издавна существует точка зрения, что люди способны активно, целенаправленно забывать, то есть не допускать в сознание воспоминания о неприятных или травмирующих событиях. Однако эта точка зрения отнюдь не является общепринятой. Многие психологи убеждены, что эмоционально окрашенные, яркие, важные события в большинстве случаев нормальными людьми не могут быть забыты — не зря подобные события принято называть «незабываемыми». Другой нерешенный вопрос состоит в следующем: если некое эмоциональное переживание всё же забылось, то значит ли это, что оно полностью стерто из памяти, или оно все-таки сохраняется в области бессознательного и просто не может проложить себе дорогу в сознание? В последнем случае следует ожидать, что забытое переживание может в определенных условиях снова «ожить». Происходит ли это в действительности, и если да, то в каких ситуациях и как часто?

Хотя все эти вопросы активно обсуждаются в психологической литературе уже не одно десятилетие, окончательных ответов до сих пор нет. Современная наука не может удовлетвориться общими рассуждениями, экспертными оценками и описаниями отдельных наблюдений. Это было еще приемлемо во времена Фрейда и Юнга, но сегодня так науку не делают. Сегодня без строгих экспериментов, больших выборок, надежной статистики даже самая гениальная научная идея будет иметь весьма небольшую ценность и не вызовет доверия в научном сообществе.

Однако строгое экспериментальное изучение процесса забывания (особенно когда речь идет о забывании травмирующих переживаний) сильно затруднено этическими нормами. Никто не имеет права, например, заставить большую выборку людей ради науки пережить настоящую психическую травму, чтобы потом проверить, хорошо ли они всё запомнили. Поэтому ученым приходится изобретать всевозможные окольные пути и смягченные варианты «травмирования». Успехи, достигнутые на этом поприще, пока выглядят не очень впечатляюще. На этом фоне работа американских психологов, результаты которой опубликованы в майском номере журнала Psychological Science, представляется достаточно интересной.

В эксперименте приняли участие 92 студента, которых случайным образом разделили на две группы: опытную и контрольную. О смысле эксперимента испытуемые заранее ничего не знали. Сначала каждому студенту последовательно показали на телевизионном экране 240 слов, сгруппированных в 24 смысловых блока по 10 слов в каждом. Каждый блок имел свое название, которое тоже демонстрировалось. Например, один из блоков назывался «инструменты» и включал слова «молоток», «отвертка», «пинцет» и т. п. Для лучшего запоминания студенты должны были каждое слово переписать на бумажку и оценить степень его «типичности» для данной смысловой группы по 10-балльной шкале.

После этого студентов просили выполнить три письменных задания. В контрольной группе все задания были невербальные, не имеющие отношения к тем словам, которые перед этим демонстрировались на экране (найти выход из нарисованного лабиринта, решить математический пример, нарисовать зеркальное отражение какой-нибудь фигуры). Предполагалось, что выполнение этих заданий не должно повлиять на запоминание или забывание каких-либо слов. В опытной группе задания были непосредственно связаны с показанными ранее словами: нужно было подсчитать в них слоги, провести сортировку по степени «приятности» или «значимости» и т. п. Хитрость состояла в том, что в заданиях использовались слова не из всех 24 блоков, а только из 21. По замыслу экспериментаторов, активизация «конкурирующих» воспоминаний о словах из 21 блока в опытной группе должна была привести к забыванию (или менее успешному запоминанию) оставшихся трех блоков, которые авторы условно назвали «критическими».

Два из трех «критических» блоков содержали слова, вызывающие у людей сильные эмоции, а третий был эмоционально нейтрален. Первый «эмоциональный» блок содержал грубые ругательства, второй — названия тяжелых болезней (в одном варианте эксперимента) или слова, связанные со смертью («мертвец», «гроб» и т. п.) Третий, эмоционально нейтральный блок содержал названия инструментов (молоток, отвертка, пинцет...). Степень «эмоциональной окрашенности» и «запоминаемости» всех использованных в эксперименте слов предварительно оценивалась другой группой студентов, которые не принимали участия в последующих тестах. Эти студенты единодушно оценили ругательства и слова, связанные с болезнями и смертью, как наиболее запоминаемые и эмоционально окрашенные.

Таким образом, дизайн эксперимента позволял выяснить, могут ли эффективно забываться эмоционально окрашенные впечатления под воздействием конкурирующих или отвлекающих мыслей или воспоминаний.

После выполнения письменных заданий испытуемых просили вспомнить как можно больше названий смысловых блоков, которые в начале эксперимента демонстрировались на экране. При этом экспериментаторов, естественно, интересовало, вспомнят ли студенты о трех «критических» блоках — но сами студенты об этом не знали. Результаты получились очень яркие. Большинство студентов из опытной группы не смогли вспомнить названия «критических» блоков. Они попросту забыли о том, что им показывали ругательства, названия инструментов, болезней или слова, связанные со смертью. Студенты из контрольной группы, напротив, хорошо помнили все эти блоки.

Авторы отмечают, что им впервые удалось получить в эксперименте столь контрастные различия по эффективности воспоминания/забывания между опытом и контролем. Ранее в подобных экспериментах удавалось получить от силы 10-процентное различие. В данной работе наблюдались различия в несколько раз: например, о блоке «смерть» вспомнили свыше 70% студентов из контрольной группы и менее 10% студентов из опытной группы.

Читайте также:

• Теория относительности Эйнштейна воплощена в виде компьютерной игры
• Ученые "разогнали" оптоволокно до скорости в 20 гигабит в секунду
• Компания Microsoft представляет технологию перевода в реальном времени
• Компания Fujifilm обещает к 2015 году выпустить оптические диски объемом 1 ТБ
• Закончено восстановление самого старого в мире цифрового компьютера

На правах рекламы